Утро России (г.Владивосток)
31 июля 2007 года, N112-113

Судьба "космического полустанка"

Мой приятель жмет на тормоза, и машина плавно останавливается. Увы, промчаться по взлетной бывший первоклассный летчик теперь может только на своей иномарке. На хорольском военном аэродроме уже давно царят запустение и тишина, списан он в запас подчистую. А ведь когда-то эта самая бетонка готова была принять гордость отечественной космонавтики - "Бураны". Почему этого не случилось и что происходит с уникальной полосой теперь?

Господа офицеры, голубые князья...

Многие десятилетия черные мундиры морских авиаторов были украшением исконно сельского райцентра и заметно оживляли его провинциальный уклад. Гордые соколы барражировали над Тихим океаном, активно участвовали в культурной жизни района, а заодно и серьезно улучшали демографическую ситуацию в селе.

Название Хороль многим дальневосточникам не говорило ровно ничего. Зато знал его прекрасно президент США. Обязан был знать. На весь бывший Союз таких аэродромов было всего-то пять-шесть. Полк стратегических бомбардировщиков и ракетоносцев Ту-16 и полк дальней разведывательной авиации Ту-95 - самой совершенной по тем временам техники - были головной болью заокеанских стратегов. Неподалеку находился мощнейший арсенал боеприпасов, куда, говорят, подбирали людей с такой же строгостью, как при приеме в ряды КПСС. И осторожность срабатывала, даже никто из местных толком сказать не мог, что же творится за обнесенным колючей проволокой приземистым зданием с караульными вышками по периметру. А когда на аэродроме стал базироваться еще и полк Ту-142, способных обнаруживать и уничтожать вражеские подлодки, то американцы, как не без гордости рассказывали мне авиаторы, и вовсе покой потеряли. Не случайно, когда начались сокращения в рамках ОСВ, Хороль фигурировал в списках в числе первых.

Во время переговоров во Владивостоке Генсека КПСС Брежнева и президента США Форда принять президентский "Боинг" были готовы только два аэродрома - хорольский и воздвиженский. Выбор был сделан в пользу последнего, более близкого к городу, поскольку "потемкинских заборов" в этом случае построить требовалось куда меньше.

Холодное небо над Тихим океаном для некоторых хорольских летчиков иногда сменялось жестоким зноем Вьетнама. Отсюда велся контроль за передвижением 7-го флота США. Нередко случались провокации, когда американские "Фантомы" имитировали атаки на наши "тушки'. Впрочем, до ЧП дело не доходило, а эти выпады помогали и нашим отрабатывать воздушные маневры.

В Хороле тем временем вырос целый городок авиаторов с десятками благоустроенных пятиэтажек, что уже после расформирования полков помогало решать жилищную проблему. А в парке возле Дома офицеров появился памятник. Возвращались из полета не все.

Их царство вечно в небесах...

- Мы шли на посадку после ночного полета, дело было в канун ноябрьских праздников, - вспоминает бывший командир огневых установок Ту-16 Геннадий Семенович Пудовкин. Полетел я в составе не своего, а другого экипажа под командованием подполковника Винского, У них что-то там с радистом приключилось, а я в эскадрилье считался одним из лучших специалистов в этой области, вот меня и отправили в этот полет. До аэродрома оставалась какая-то пара километров, высота была уже метров 80. И тут неожиданно самолет дал крен на левое крыло, а потом рухнул на землю и загорелся. Хвост, где мы находились с капитаном Заводовым, отбросило метров на 40. Я был привязан ремнями, это меня и спасло, а также то, что каким-то чудом я не потерял сознание, иначе бы заживо сгорел. Стал кричать, звать на помощь. Самостоятельно выбраться из нижнего люка не было никакой возможности, поскольку хвост лежал на земле. Приехали пожарные, стали выбивать блистеры - остекление задней кабины. Кое-как извлекли меня из самолета.

В этой катастрофе в живых остался один Геннадий Семенович, остальные шесть членов экипажа погибли на месте. Словно судьба, "запихав" летчика не в свой самолет, спохватилась и посчитала, что умирать не его черед. Два открытых перелома, четыре закрытых, 8-часовая операция, год лечения в уссурийском госпитале... Жизнь врачи Пудовкину спасли, но о возвращении в авиацию не могло быть и речи. Около 20 лет Геннадий Семенович проработал в районном военкомате.

До сих пор покрыта тайной и гибель экипажа майора Г. Вейшнаровича. Его Ту-95 шел над Тихим океаном ведомым в паре с "тушкой" подполковника Гречко. А потом ведомый бесследно исчез с радаров. Облеты предполагаемого места падения самолета не дали никаких результатов.

Не вернулись из полетов экипажи майоров Столярова и Кривенко... На памятнике авиаторам выбита такая надпись: "Летчики не умирают, А в нашей памяти летают, Их царство вечно в небесах...".

Байконур местного значения

В 80-е годы прошлого столетия развернулась на аэродроме грандиозная стройка. Масштаб ее был таков, что сохранить на этот раз "военную тайну" было невозможно. Вскоре разве что только совсем нелюбопытный не знал, что готовится Хороль принимать отечественные шаттлы - "Бураны", выполнять роль своеобразного "космического полустанка". По аналогии с известным космодромом стройку окрестили "Байконуром". В ходе ее предстояло укрепить взлетно-посадочную полосу, нарастив ее бетоном и удлинив до четырех километров, построить множество "космических" объектов и коммуникаций.

Директора близлежащих совхозов схватились за головы - их рабочие валом повалили на "Байконур", где и платили "по-космическому", а не по-колхозному. Длинный рубль для работяг и строгий контроль со стороны военных начальников свою роль сыграли - стройка велась в ударном темпе. Появилось на аэродроме четырехэтажное здание контрольно-диспетчерского пункта - центра слежения за полетами. Вскоре приехали и военные из космического ведомства, на чьи плечи возлагалась задача двигать эту программу.

"Космонавты" жили на обособленной территории и с нами, простыми "воздушными работягами", в особый контакт не вступали, - вспоминает бывший командир эскадрильи Ту-116 Константин Ноговицын. Видимо, такой была установка их командования: на этот счет не распространяться. И все-таки информация просачивалась. Не остался незамеченным приезд в Хороль космонавта Игоря Волка. На Ту-154, начиненном бурановской аппаратурой, он несколько раз прошел по глиссаде над аэродромом, проверяя работу контролирующих наземных служб.

Еще немного, и вошел бы Хороль в историю отечественной космонавтики. Но грянули 90-е, и программу закрыли. И почти с той же скоростью, с какой когда-то он строился, стал "космодром" приходить в упадок - не без помощи "металлистов" и прочих лихих людишек.

Потом настал черед и самих морских авиаторов - началось расформирование полков. Спустившись с небес на грешную землю, каждый устраивался как мог. Кто-то открыл свое дело, кому-то посчастливилось найти работу на немногочисленных в районе предприятиях, не уничтоженных перестроечной волной.

А хорольский аэродром сегодня - огромный пустырь с сорванным во многих местах бетоном. Между плитами "космической" полосы все смелее начинает пробиваться трава...

Новый "Шелковый путь"?

Но забрезжила-таки надежда. Не получив возможности принимать космические человек, аэродром смог бы встречатъ торговые и избежать дальнейшего разрушения, так как за дело брались серьезные люди. Все началось с того, что в городе Владимире с помощью итальянских бизнесменов начал строиться международный аэропорт. Он должен стать ключевым звеном в намечающейся торговой цепочке: Европа - Центральный регион России - Дальний Восток с выходом на страны Азии. Образно говоря, через территорию России должен протянуться новый "Шелковый путь" - линия грузовых перевозок. По замыслу авторов этой идеи, именно военный аэродром в Хороле может принимать на Дальнем Востоке самолеты с товаром ввиду его удобного географического расположения. Дотошные итальянцы, участвующие в проекте, подсчитали, что он должен окупиться в течение 15 лет - рекордные для такого масштабного дела сроки. Не учли одного: не так-то просто договориться с таким ведомством, как Министерство обороны...

Во время предварительных переговоров военные против таких планов не возражали, - говорит директор филиала "Аэропорт Хороль" фирмы "Транспроект" Алексей Жигальцов. - Уже был решен вопрос о передаче аэропорта нам в аренду. А сейчас дело зашло в тупик, нам не дают возможности предпринять какие-то практические шаги. Какие цели при этом преследуют военные - нам непонятно. В таком случае "Транспроекту" придется ориентироваться на сибирские аэропорты, а хорольский останется лежать мертвым грузом. Кому от этого польза?

Действительно, резоны Минобороны в данном случае понять трудно - особенно глядя на жалкий вид аэродрома. Глядишь, привели б его в порядок - появились новые рабочие места, да и в российскую казну стали бы поступать немалые деньги. Что это, перестраховка или наше неумение извлекать выгоду из того, что не требует особых усилий?

Владимир Шумкин

Переход на: